Чето меня уплющило куда-то не туда

[Anharid]

Типа Драббл.

О практическом применении зельеварения в секс-индустрии магической Британии.

Я смотрю в зеркало и улыбаюсь сама себе.
Фарфорово-белая кожа, большие, искусно подведенные глаза, полные сочные губы. Воплощенная порочная невинность. Это лицо было прекрасно. Это тело, - я погладила себя по бедрам, потом по груди, ущипнула за сосок, наслаждаясь его чувствительностью, - это тело было тоже прекрасно. Набрать бы еще парочку килограмм и пару месяцев упражнений, чтобы они осели где надо, и я превращусь в конфетку, но и так очень даже неплохо.
- Агнесс! – раздается вопль моего чертова фотографа за дверью, - Агнесс, ну чего ты там застряла?!!

Я отпиваю из маленькой фляжки на цепочке и поправляю блеск на губах. Потом я выхожу в комнату.
Все действительно было готово. Узкая девичья постель, кремовая мебель, мягкие игрушки рассаженные то тут то там по комнате. Все скромно, приятно глазу и удивительно мило. Я фыркаю и ложусь под одеяло.
Несколько окриков от Джона и я принимаю самую невинную и естественную позу. Естественную для него. Мышцы сковываются давно привычной болью. Это кстати меня всегда забавляло. Тело чужое – боль моя.
Ладошку под щеку, губы приоткрыть, второй рукой изобразить случайное комканье одеяло, так чтобы приоткрыть вишнево-алый сосок.
Тихое жужжание камеры смешивалось с щелчками фотоаппарата. Потом все эти звуки скроет тщательно подобранная музыка. Грегори - молчаливый некрасивый здоровяк - удивительно талантлив в этом. Вообще в этой студии подобралась команда очень и очень талантливых людей. Джон Блэк – гениальный, хоть и стервозный фотограф, Куинн – отличный режиссер для своих лет, за один наряд, сделанный Кассандрой многие дамы заплатили бы любую цену, Мистери - ас в трансфигурации и в дизайне, Lord of the light… ну тут сам псевдоним Лайта скажет лучше меня, а про то, сколько подобралось здесь на квадратный метр богов секса я вообще промолчу. Один из них сейчас склоняется надо мной и нежно целует в губы. Я вдыхаю его ароматное дыхание и не открывая глаз обнимаю Блейза за шею.
- Стоп! Замри! – раздает указания Джон, - вот так. Так. Проведи по его щеке кончиками пальцев… Не открывай глаза! Не открывай кому говорят! Так. Да. Хорошая девочка….
Я привычно реагировала на звук его голоса, подчиняя свое новое тело старым рефлексам. Вообще-то на сегодня у меня был готов другой образ… но, когда я вчера за стеклом витрины увидела это бледное лицо, я не утерпела… Через час это чудное создание по имени Микки пила чай в моем кабинете. Еще через час она сладко спала в моей постели, трогательно подложив ладошку под щеку. Я сидела и наблюдала за ней до утра, впитывая каждый ее вдох, каждое движение... Утром я снова ловила губами ее стоны, поводила руками по дрожащим бедрам и старалась запомнить сохранить ее в себе всю. Как я любила Микки в этом момент…
Потом я наблюдала как она недоуменно поводила стриженной головкой и вызывала такси. Капля любовного зелья, капля зелья забывчивости… и котел оборотного.
Меня зовут Мелюзина, я держу лавку зелий в Лютном переулке. Он сейчас уже не тот что раньше, но все равно там редко задают вопросы кто-то кроме Авроров. И даже аврорам никогда не найти ответов у истинного мастера зелий. Или у ее племянника, страшненького рябого мальчика пятнадцати лет, у которого может и не хватает некоторых извилин, зато есть чутье зельевара. Зелье раздвоения очень трудно обнаружить. В современной Британии это вообще невозможно. Мое второе имя – Мадам Лувуа. У меня маленькая парикмахерская в пригороде Стерлинга. Она обеспечивает мне стабильный доход и поставки самого важного ингредиента для моей третьей профессии. Меня зовут Агнесс и я звезда. На самом деле я порномодель для «горячих» журналов, какие каждый уважающий себя мальчик в Хогвартсе прячет у себя под матрасом начиная курса с четвертого. В основном это «Плеймаг» но мне случалось появляться и на развороте «Сладкой киски» и «между нами девочками». Официально нашей команды не существует. Все лавры достаются Джону Блэку, гениальному порнофотографу. Его личность своих актеров он тщательно охраняет. И как бы финансовый отдел министерства не мечтал прищучить его за уклонение от налогов, но льготы на продукты творчества еще никто не отменял. С другой стороны о Джоне тайно мечтали многие авроры. Джон был единственным ключиком к подпольной сети борделей, поставщик свежих тел для клиентов с самыми разнообразными вкусами. Появление на его снимках – это реклама. Потом «тела» выставляются на торг. Потом следует «съем» и дальше если популярность не падает идет процесс съём-съёмка-съём-съёмка однажды я продержалась на первом месте целых пять месяцев. Для порнобизнеса поверьте это много. Проиграла я, кстати, самой себе. Мой образ Китти Блэк уступил рыжекудрой Вирджинии. В тот год Джиневра Поттер смотрела со всех газет в своем прекрасном свадебном платье, поэтому моя Джинни была так популярна в определенных кругах. Что только не мечтают сделать люди с женой национального героя, вы даже не можете себе представить.
Я – Черная Агнесс. Я легенда подпольной секс-индустрии. Никто не знает сколько мне лет, никто не знает как я выгляжу по настоящему. Я работаю с Джо Блэком, а до него работала с Уиллом Сангре, а еще до него с Рикко. Любой образ на ваш вкус. Любой каприз за ваши деньги. Часто моя новая внешность и становится вашим капризом.
Я Агнесс – я звезда. И пока мои пальцы будут способны держать в руках пестик, я буду молодой, прекрасной и желанной. Во мне всегда будут жить мои девочки, мои красавицы, а я буду жить еще долго. Это ведь известная средневековая аксиома: Зельевары живут столько, сколько хотят, и выглядят, так как захотят. Удивительно, что меня до сих пор еще никто не вычислил. В конце концов женщин мастеров зелий в последнем столетии было всего раз-два и обчелся. А у Арсениуса Джиггера была всего одна дочь.

(c)